Дед Хрюкус
В Плоском мире Санта-Клауса зовут Дед Хрюкус, и он изо всех сил старается на каждое Хрюшдество выполнить желания всех детей, даже тех, которые хотят получить: «камеру пыток Омнианской инквизиции с заводной дыбой и почти настоящей кровью, которой можно пользоваться повторно». Но как-то накануне очередного Хрюшдества Дед Хрюкус исчез, и вера миллионов детей в волшебство оказалась под угрозой. Пришлось Смерти занять место толстого здоровяка с мешком и набивать подарками миллионы детских чулков, чтобы дать достойный отпор неверию.
Исполняет: Александр Клюквин
Copyright © Terry and Lyn Pratchett 1996
© текст Терри Пратчетт «HOGFATHER»
© перевод Анастасия Грызунова
©&℗ ИП Воробьев В.А.
©&℗ ИД СОЮЗ
Это классная комната! Разница между классом и… и… и вороньей забегаловкой в том, что в классных комнатах почти никогда не встречаются вазы с глазными яблоками на случай, если ворон заглянет перекусить! Все понятно? Глазных яблок нет! В мире полно мелких круглых предметов, которые глазными яблоками не являются! Дошло до тебя?
В этот канун Хрюшдества трудились многие. Вышел на работу Песочный Человек – таскал свой мешок от постели к постели. Дед Мороз бродил от одного окна к другому, рисуя узоры на стеклах.
– На дворе Хрюшдество! Должны быть омела, и остролист, и радость, и сладость… и прочее на «ость». В такое время людям охота веселиться и есть, пока не лопнут! В такое время людям охота повидаться с родственниками…
Сьюзен никогда не вывешивала чулок на Хрюшдество. Никогда не искала яиц, отложенных Мясленичной Уткой. Никогда не клала под подушку зуб, всерьез рассчитывая, что появится стоматологически одаренная фея. Не то чтобы родители Сьюзен во все это не верили. Им не надо было верить. Они знали, что все это существует. Но предпочли бы, чтоб не существовало.
Фраза «кто-то должен что-то предпринять» сама по себе пользы приносит ноль. Люди, которые так говорят, никогда не договаривают: «И этот кто-то – я».
Между рациональными моментами гнездится миллиард иррациональных. Где-то за гранью часов было пространство, в котором разъезжал Дед Хрюкус, Зубные Феи лазили по стремянкам, Дед Мороз рисовал свои картинки, Мясленичная Утка откладывала шоколадные яйца.
Большой стеклянный кубок водрузили на пьедестал в центре зала. Волшебники вообще любили по любому поводу церемониться, но вдобавок сейчас инстинктивно чуяли, что, раз уж взялись исцелять сильнейшее на свете похмелье, выступить надо стильно.
Бокал был большой. Очень большой и очень долгий. Из тех особых коктейлей, куда очень липкие и очень крепкие ингредиенты наливают очень медленно, и все они ложатся друг на друга слоями. Такие коктейли называются, как правило, «Светофор», или «Возмездие Радуги», или – в краях, где правду ценят выше, – «Здравствуй и прощай, господин Мозг».
Путь к мудрости и впрямь начинается с одного шага.
Беда в том, что люди как-то забывают про тысячи шагов, которые надо сделать потом. Они делают первый шаг, решив слиться воедино со вселенной, но почему-то забывают сделать следующий логический шаг, который наделит смыслом шаг номер один, а именно, семьдесят лет прожить на горе, на одной миске риса в день и на чае с маслом яка. По результатам наблюдений доказано, что дорога в Ад вымощена благими намерениями, но все они, вероятно, больше одного шага не осилили.
